Алексей Толстой и его герои: Нестор Махно и Лев Задов

Нужно ли сантехнику следить за состоянием труб, а дворнику подметать улицы?

— Что за вопрос? — изумится читатель. — И первый и второй должны выполнять свои рабочие обязанности! И космонавт свою работу выполнять обязан, и учитель, и водитель.

— А что с композиторами? Они должны писать для нас исключительно весёлую музыку, или грустную?

— Композитор человек творческий, — ответит читатель. — Он предъявляет нам результаты своих трудов и мы их оцениваем: кому-то нравится, кому-то нет. Их произведения во многом зависят от настроения.

— А как быть с журналистами? Оные чаще всего пишут не сами по себе, а обслуживая чьи-то интересы. Должны ли журналисты выполнять свои обязанности?

Вот тут ответы читателя могут быть разными. Кому-то нравится жить в спокойном царстве-государстве. Других система тяготит — и потому хочется её раскачать и разрушить.

Я же, памятуя о том, что «поэт в России больше чем поэт», задам следующий вопрос.

— Как быть с писателями? Должен ли писатель в своих текстах создавать яркие образы положительных и отрицательных героев, которые так или иначе, кирпичик за кирпичиком, будут вставляться в систему, обслуживая власть, являясь примером для будущих поколений?

Теоретически, в отличие от журналиста, писатель обладает большей свободой действия. Журналист пишет о дне сегодняшнем. Писатель во времени и пространстве не ограничен, и если тот же самый хроникёр раздвинет границы своего творчества, он автоматически станет писателем.

Итак, про писателей, про инженеров человеческих душ.

А.Гайдар, явив нам Тимура и его команду, создал для советских детей целую страну. К.Паустовский и М.Пришвин научили чувствовать природу, каждую травинку, каждую капельку. А.Каверин показал, как нужно бороться и искать, найти и не сдаваться. Б.Полевой вывел яркий образ настоящего человека.

Но тут возникает вопрос, куда девать бунтарей? Будем считать, что писатель, в отличие от журналиста, действует не за деньги, а по совести. Должен ли писатель сотрудничать с властью?

* * *

Алексей Никола;евич Толсто;й — граф по происхождению, родился 29 декабря 1882 (10 января 1883) в городе Николаевск, Самарской губернии. Получив хорошее образование, в Первую мировую войну работал военным корреспондентом. Совершил поездку во Францию и Англию (1916).

В 1918 г. Толстой из России эмигрировал. Жил в Константинополе, в Париже и в Берлине. Через 5 лет совершил кратковременную поездку в Россию, где неожиданно для себя встретил тёплый приём. Толстой решает вернуться на Родину. Его писательский талант оказывается востребован.

Первобытные людские общины могли освободить от хозяйственной деятельности довольно малое количество человек, в задачу коим ставилось, нарисовать фетиш для удачной охоты.

В последующем, с развитием общества, с возникновением государств, работу художников оплачивала знать. В СССР, впервые в мировой практике, творчество писателей, поэтов и художников было поставлено под государственную опеку. Их труд хорошо оплачивался. Сотрудничая с властями, советские писатели создавали повести и романы, сказки и рассказы. Сея разумное, доброе, вечное художники, параллельно с этим, возводили в обществе культ партии большевиков.

А. Н. Толстой в подобном творчестве особенно преуспел. Парадокс, но именно по его трилогии «Хождение по мукам» советские люди изучали историю Революции.

Если в христианстве центральное место занимает фигура Христа, то СССР явил миру новую религию сперва со Сталиным, а позже с Лениным на пьедестале и со множеством красных апостолов.

За мозги человека всегда шла, идёт и будет идти борьба, вот только сам человек подобное не всегда замечает. Спрашивается, как общество согласилось заменить Христа и царя-батюшку, на Сталина и Ленина? Ответ прост — создалось новое информационное поле, одну из первых скрипок в котором сыграли писатели.

Советская власть своих художников всячески пестовала. Повторюсь, подобный труд хорошо оплачивался. А. Н. Толстой — лауреат трёх Сталинских премий первой степени (1941, 1943; 1946 — посмертно). После смерти Горького с 1936 по 1938 Толстой год возглавил Союз писателей СССР. В 1939 г. получил звание академик АН СССР. С 1937 г. депутат Верховного совета СССР 1-го созыва. Красного графа по праву называли «Генералом советских писателей».

Но, тут есть одно большое, НО! Как известно, власть имеет свойство меняться. Новые правители старых художников в качестве прислуги стараются не брать. А вот чтобы спокойно править, необходимо облить грязью предшественников. Они плохие, мы хорошие — убедительный аргумент в заявке на власть.

В прежнем обществе находится проблемка, информационно расширяется и создаётся гротеск, который государственная система преподносит гражданину. Соответственно, что-то из прошлого выставляется на показ, а что-то, наоборот, прячется.

Яркий пример последнему Толстовское произведение «Хлеб». Лично я услышал об этой повести совсем недавно. Да что там я!… Женщина экскурсовод из музей-квартиры А. Н. Толстого призналась, что, имея литературное образование, узнала про «Хлеб» всего пару лет назад.

В повести положительно представлена роль Сталина в обороне Царицына (1918 г.). Считается, что она помогла сформировать культ личности. В 1956 году «Хлеб» из библиотек изъяли.

Для Толстовского наследия это был первый звоночек. Да, писатель А. Н. Толстой служил сталинской системе. В своей трилогии «Хождение по мукам» он вывел победу большевиков как историческую неизбежность, параллельно с этим создав комичного «сифилитика» Лёвку Задова и недоразумение мужского пола Нестора Махно.

Упс! Власть поменялась — и теперь мочат уже его самого. Гаденько, особо не афишируя действие, но тем не менее мочат.

В Москве есть пешеходная экскурсия, которая так и называется «Красный граф — очаровательный негодяй». Меня подобное заинтересовало. На экскурсии я был. Мы посетили музей-квартиру А. Н. Толстого на Спиридоновке.

Алексей Николаевич вместе со своей супругой Людмилой Ильиничной жил здесь с августа 1941 г. до последних дней своей жизни.

Экспозиция музея-квартиры была создана на основе мемориальной коллекции А. Н. Толстого, переданной в Государственный литературный музей после смерти вдовы писателя Л. Н. Толстой.

Под конец жизни Толстой, как литератор, был уже не столь активен. И тем не менее большинство произведений рождалось в обнимку с этими крестами, на этих самых столах.

На экскурсии и в музее я слушал внимательно, но почему автор множества детских сказок негодяй, так и не понял.

Так, по мелочи перечисляется: деньги очень любил, чайник перед эмиграцией сразу нескольким продал, вернулся в Россию, четыре раза был женат, обслуживал власть, благодаря снохе Горького получил шикарную квартиру рядом с его особняком, собирал чуть ли не по помойкам старую мебель…

У каждого есть свои недостатки, и потому, лично мне, слушать подобное было противно. В итоге я написал турфирме пожелание, переименовать экскурсию. В ответ, естественно, тишина… И теперь невольно вспоминается Толстовская цитата из романа Петр Первый:

«Что за Россия, заклятая страна, — когда же ты с места сдвинешься?»

Русский характер!!! Рассказик казалось бы совсем-совсем маленький, но здесь писателю удалось передать: силу и гордость, доброту и порядочность русского народа. За один «Русский характер» Толстой достоин почитания! Какой там… Время реально изменилось…

В 1944 году Алексей Николаевич, уже заболев раком, продолжал оставаться членом комиссии по расследованию злодеяний фашистов. Вместо того, чтобы пройти полноценный курс лечения, он мотался по стране.

В настоящем результат его работы оценивается следующим образом. Официальная позиция властей РФ: Катынь — дело рук советских чекистов. Соответственно, главный хирург Красной Армии, академик Н. Н. Бурденко, писатель Толстой, нарком просвещения академик В. П. Потёмкин, митрополит Николай, председатель Всеславянского комитета генерал А. С. Гундоров, и другие члены комиссии — фальсификаторы.

И не важны доводы историков, и не интересует прокуратуру официальное обращение полковника И. И. Кривого, неоднократно видевшего в 1941 году уже «расстрелянных» поляков. Наши СМИ испуганно промолчали после заявления польского Премьера, когда тот во всеуслышание возложил Катынский расстрел на фашистов.

Итак, должен ли писатель поддерживать власть? Тут каждый решает для себя сам? Кому-то дороги Солженицын и Сахаров, кому-то Шолохов и Твардовский. В оценке стихов и книг, как и вообще любого творчества, единого мнения быть не может.

Лично я благодарен Толстому, Гайдару, Катаеву и другим советским писателям. Да, многое с исторической точки в их произведениях не так, они что-то где-то переставляли.

Зачем? Советские писатели создавали для общества единый знаменатель.

На протяжении всей истории государственные религии в различных частях света, даже не зная друг о друге, обслуживали царя-батюшку, обожествляя и создавая его культ. Нечто подобное совершали в СССР новые жрецы — инженеры человеческих душ.

Мама и папа должны быть в единичном экземпляре, как и хозяин в доме. Если ребёнку папа начнёт объяснять, что та тётя, с которой он встречался до мамы, была хорошая, и, дескать, жалко что с ней не сложилось, а мама станет вспоминать своего одноклассника, с которым три года просидела за одной партой. Ребёнок рано или поздно придёт к выводу, что он родился не по-любви, а по-пьяни — и это повлияет на всю последующую жизнь.

Дети, мы все в советское время были дети, и потому писатели старались правильно расставить акценты. Теперь же мы все выросли. В настоящем можно более-менее разобраться в исторических зигзагах прошлого, отделив мух от котлет.

Я предлагаю рассмотреть эпизоды второй и третьей части романа «Хождение по мукам», те места, где Толстой обрисовывает Нестора Махно и Лёву Задова.

Про Нестора Махно писали многие. В прежнее время Махно для читателя — бандит и отребье. Советская власть мстила Махно, не желая прощать тот факт, что он, будучи крестьянином, воевал против «своей родной власти».

Наиболее правдивым враньё выглядит вперемешку с правдой. Когда создаётся некий микс, читатель легче принимает его в качестве истины.

В наши дни биография Махно описана довольно подробно. Оставил воспоминания соратник батьки Аршинов. Написала книгу его жена Галина Кузьменко. Можно посмотреть мемуары самого батьки. Рукопись не закончена, но ход мыслей и действий понятен.

Увы, всё это отходит на второй-третий план, когда читаешь Толстого. Его герои не вызывают резкого отторжения. Они кажутся естественными: Махно и Лёвка Задов слегка комичны, немного уродливы, по-деревенски хитры, но по-большому счёту глуповаты.

Автору невольно веришь. Создание подобных образов — высший пилотаж писательского искусства.

* * *

Махно у Толстого появляется во второй части романа. Катя вместе с Рощиным из Москвы приезжает в Ростов. Здесь они ссорятся. Катя решает уехать в Екатеринослав. В купе знакомится с немцем, который в дальнейшем расскажет Рощину про Катю. Немец выходит из поезда и состав далее захватывают махновцы. Непонятно зачем, но они выводят пассажиров из вагонов, конвоируя в близлежащую деревню. Катя устала, ложится спать, и утром видит следующую картину

Хата опустела, и тогда Катя поняла, почему до сих пор Не могла увидеть того, кто так повелительно кричал бабьим голосом. Это был маленький человек. Он сидел у стола, спиной к Кате, положив локти на карту.

Прямые, каштанового цвета длинные волосы падали ему на узкие, как у подростка, плечи. Черный суконный пиджак был перекрещен ремнями снаряжения, за кожаным поясом — два револьвера и шашка, ноги — в щегольских сапогах со шпорами — скрещены под стулом. Покачивая головой, отчего жирные волосы его ползли по плечам, он торопливо писал, перо брызгало и рвало бумагу.

Стул закачался, длинноволосый отшвырнул его ногой. Катя с содроганием увидела наконец лицо этого маленького человека в черном полувоенном костюме. Он казался переодетым монашком. Из-под сильных надбровий, из впадин глядели на Катю карие, бешеные, пристальные глаза. Лицо было рябоватое, с желтизной, чисто выбритое — бабье, и что-то в нем казалось недозрелым и свирепым, как у подростка. Все, кроме глаз, старых и умных.

Еще сильнее содрогнулась бы Катя, знай, что перед ней стоит сам батько Махно. Он рассматривал сидевшую на кровати молодую женщину, в пыльных башмаках, в помятом, еще изящном шелковом платье, в темном платочке, повязанном по-крестьянски, и, видимо, не мог угадать — что это за птица залетела в избу. Длинную верхнюю губу его перекосило усмешкой, открывшей редко посаженные зубы. Спросил коротко, резко:

 — Чья?

Катя не поняла, затрясла головой. Усмешка сползла с его лица, и оно стало таким, что у Кати затряслись губы.

 — Ты кто? Проститутка? Если сифилис — расстреляю. Ну? По-русски говорить умеешь? Больна? Здорова?

— Я пленная, — едва слышно проговорила Катя.

— Что умеешь? Маникюр знаешь? Инструменты дадим…

— Хорошо, — еще тише ответила она.

— Но разврата не заводить в армии… Поняла? Оставайся. Вернусь вечером после боя, — почистишь мне ногти.

Разберём эпизод.

Революция в Германии произошла 9 ноября 1918 года. Катя едет с немцем в поезде и тот ни о чём подобном не подозревает. Следовательно речь идёт максимум о конце октября о начале ноября.

В сентябре Махно возглавил партизанский отряд. 1 октября произошёл серьёзный бой возле Дибровки, по результатам которого повстанцы объявили Нестора своим батькой. В октябре—ноябре Махно сражался против австро-германских войск. Его армия была подвижной. Немцы за махновцами гонялись, и потому набирать пленных, либо обрастать обозом с проститутками, им было не с руки.

В музей-квартире Толстого я испытывал воистину сложные чувства. Казалось бы, написана неправда, и вся эта мебель должна помнить творческие порывы автора.

Литературные фантазии из писательской головы вышли, попали в народ и затмили собой истинную картинку прошлого.

Но именно так создаётся гротеск! Писатель упорно бьёт в нужную точку. Анархисты это значит: грабёж, бардак и проститутки. Вдобавок ко всему Толстой несколько раз «причёсывает» Махно, упоминая его длинные волосы.

(Фото из интернета)

Что движет литературным Махно, когда он предлагает благородной женщине почистить ему ногти? Он попросту хочет её унизить, указав её новое место. Произошла революция — теперь мы сверху, а вы снизу.

Вернёмся на страницы романа.

Махно уходит и в хате, в присутствии Кати, происходит диалог.

Хозяин кряхтел, вздыхал.

— Ты юбку еще на голову задери, бесстыдница, — сказал он заплаканной девке.

— Эка штука — залапали. Не тебя первую.

Девка всхлипнула, бросила веник и опустила юбку на толстые белые икры. Хозяин некоторое время смотрел на веник.

 — Кто именно? Ты скажи, не бойся, Александра…

— Да я ж его, проклятого, и не знаю, как звать… Не наш… В очках…

— Видишь ты, — быстро сказал хозяин, точно обрадовался. — В очках… Это кто-нибудь из них — анархист. — Он повернулся к Кате.

 — Племянница Александра… Послал ее на гумно за соломой… А гумно знаете где? Вернулась поутру вся ободранная. Тьфу!..

— Он пьяный. Револьвером грозил. Что же я могла?

Высший пилотаж!!! Батькина армия была воистину народной. Хлопцы могли войти в любое село, поменять лошадей и набрать пополнение в свою армию. Толстой же обрисовывает так, что ему веришь.

А вот здесь Толстой пишет правду:

К тому времени крестьяне совсем уже приуныли под немцами, под сажеными помещиками, под скорой на расправу державной вартой. Не доверяя мужикам, помещики отказывались сдавать землю в аренду и требовали не только урожая нынешнего лета, но и возращения зерном убытков прошлого года. Оставалось выть по-волчьи. Явился Махно и объявил террор. По деревням и селам полетел слух, что нашелся батько.

Мужики спохватились. Запылали усадьбы. Запылали в степях скирды пшеницы. Партизанские отряды дерзко нападали на пароходы и баржи с хлебом, вывозимым в Германию. Волнения перекидывались на правый берег Днепра. Австрийским и германским войскам отдан был приказ пресечь беспорядки. Сотни карательных отрядов рассыпались по стране. И тогда Махно первый, с небольшим, хорошо вооруженным отрядом, стал нападать на австрийские войска.

В третьей части романа (Хмурое утро) теперь уже Рощин общается с Махно. Вадим, в поисках жены, направляется в Екатеринослав, и там встречает немца, с которым Катя общалась. Тот рассказывает, что на поезд, которым ехала Катя, налетели махновцы. Рощин по её следам отправляется в Гуляйполе.

Кондуктор Рощину рассказывает следующее:

— Вы в Гуляй-Поле приедете — посмотрите, как живут «вольным анархическим строем». Одно могу сказать — весело живут, такой гульбы отродясь никто не слыхал. Весь район объявлен «виноградным». Сколько я туда проституток провез! Да… Скажу вам по-стариковски, извините меня, товарищ анархист: пропала Россия…

Анархизм своей идеей был весьма схож с учением Карла Маркса. После 1929 г. большевики всей мощью государственной системы принялись размазывать анархистов. За них взялись и чекисты, и журналисты, и писатели. Толстой здесь понятен и логичен.

(На данную тему могу предложить для изучения следующие статьи:

Украина 1917 — 1921

П. А. Кропоткин — кто Вы? Великий учёный! Непонятый анархист?

Анархисты в Москве. Апрель 1918 года)

Вот как Толстой описывает далее встречу Рощина с Махно.

Навстречу ему ехал человек на велосипеде, вихляя передним колесом.

За ним верхами — двое военных в черкесках и заломленных бараньих шапках. Маленький и худенький человек на велосипеде был одет в серые брюки и гимназическую курточку, из-под околыша синего с белым кантом гимназического картуза его висели прямые волосы почти до плеч. Когда он поравнялся, Вадим Петрович с изумлением увидел его испитое, безбровое лицо. Он кольнул Рощина пристальным взглядом, колесо в это время вильнуло, он с трудом удержался, жестоко сморща, как печеное, желтое лицо свое, и проехал.

Всадники заржали и с обеих сторон конями придавили Рощина. Велосипедист проехал вперед, со всей силой пьяного человека вертя педалями. «Шагай, шагай», — повторяли всадники, заставляя Рощина почти бежать между лошадьми. Вырываться, протестовать было бессмысленно. Остановились на этой же улице у кирпичного дома с вытоптанным палисадником. Окна были замазаны мелом, над дверью висел черный флаг. и под ним надпись на фанере: «Культпросвет народно-революционной армии батьки Махно.

И опять попадание в десятку или рядом с ней! В настоящее время велосипед в Гуляйполе основное средство передвижения. На велосипедах ездят все: и стар, и млад, и женщины, и мужчины.

Впрочем, не будем отвлекаться от темы. Рощина приводят в контрразведку, где его начинает допрашивать легендарный Лёва Задов.

Имя Левки Задова знали на юге все не меньше, чем самого батьки Махно. Левка был палач, человек такой удивительной жестокости, что Махно будто бы даже не раз пытался зарубить его, но прощал за преданность. Слышал о нем и Рощин. В первый раз ему стало зябко.

Киношный образ немного другой. В фильме Задов не столько жесток, сколь комичен.

Про Махно предлагаю внимательно прочитать следующий Толстовский отрывов:

Махно гулял. В добытой после налета на Бердянск гимназической форме колесил на велосипеде напоказ всему городу, или вместе со своим адъютантом Каретником пел песни под гармонь, шатаясь по улице, или появлялся на базаре, злой и бледный, ища ссоры, но все от него прятались, зная, как легко у него из кармана штанов вылетает револьвер. Дюжие махновцы, не боящиеся ни бога, ни черта, увидев его около карусели, слезали с деревянных коней и пускались наутек. Батьке приходилось одному вместе с Каретником крутиться до одури.

По всему Гуляй-Полю шли разговоры, что батьке за последнее время стал много пить, и как бы не пропил армии. Но только немногие догадывались, что он хитрит. Был он хитер, скрытен, живуч, как стреляный дикий зверь.

Махно тянул время. В эта дни ему надо было принимать большое решение. На Екатеринославщине не стало ни немцев, ни гетмана с сичевиками, с кем он дрался. Разбегались помещики. Малые города были пограблены. И с трех сторон надвигались, тесня его, новые враги: из Крыма и Кубани — добровольцы, с севера — большевики, с Днепра — петлюровцы, занявшие только что Екатеринослав. Кто из них опаснее? В какую сторону повернуть пулеметные тачанки? Решать надо было не мешкая. Армия редела, в ней начиналось шатание.

Третий день в Гуляй-Поле сидел матрос Чугай, делегат от главковерха украинской Красной Армии, и непоколебимо дожидался, когда Махно проспится, чтобы с ним говорить. В эти же дни из Харькова приехал знаменитейший философ, член секретариата анархистской конфедерации «Набат», тоже чтобы разговаривать с батькой. Члены махновского военно-политического совета, местные анархисты, ближайшие советчики, ловили, где только могли, батьку и ревниво предупреждали его никого не слушать и держаться высшей свободы личности.

Здесь мы видим, как запросто можно сдвинув даты и изменить саму суть происходящего.

Итак: Махно гулял. В добытой после налета на Бердянск гимназической форме…

21 февраля 1919 года Махно был назначен командиром 3-й бригады 1-й Заднепровской дивизии Красной армии. В марте он ударил Деникину в тыл, остановив белое наступление на Донбасс. Так называемый «налёт на Бердянск» случился 15 марта. Но это был не налёт, а полноценное взятие города. 27 марта Махно освободил от белых Мариуполь, за что был удостоен ордена Боевого Красного Знамени № 4.

Про пьянки Махно комментировать особо не хочу, но отмечу, что в этот самый момент в Гуляйполе, как и вообще по всей Украине, начиналась борьба за власть. Везде и всюду заседали всевозможные советы. Если бы Махно беспробудно пил, политической карьеры он бы не сделал.

Что касается большевиков и анархистов, в конце 1918 года они действовали на Украине единым фронтом. Разногласия существовали, но раскола между ними не было. Соответственно, никакой матрос Чугай, вместе с философом анархистом, в Гуляйполе не приезжал.

Ну и малые города пограбить махновцы на тот момент попросту не могли по времени.

Писатель ставил задачу, представить батькину армию сборищем анархо-бандитов и ему это удалось. Напомню дальнейшее содержание романа. Махно берёт Рощина к себе в штаб и поручает ему, как военспецу, разработать план взятия Екатеринослава. Батькина армия город захватывает, но тут происходит следующее:

— Это что ж такое! Тут у вас полицию поставили! Подите лучше взгляните… Весь бульвар оцеплен, батькины хлопцы магазины разбивают… Возами вывозят…

У Махно обтянулись губы, точно он собрался укусить… Вылез из-за стола и пошел… Махновские хлопцы в коридоре и вестибюле расступились, видя, что батько кажет желтые, как у старой собаки, зубы. Идти ему далеко не пришлось, — на противоположной стороне проспекта у окон большого магазина суетились какие-то тени. Едва он шагнул за дверь гостиницы, на тротуаре появился Левка.

 — В чем дело, из-за чего хай? — спросил Левка и пошатнулся. Махно крикнул:

— Где ты был, мерзавец? — Где я был… Шашку тупил… Тридцать шесть одной этой рукой… Тридцать шесть…

— Ты мне порядок в городе подай! — завизжал Махно, сильно толкнул Левку в грудь и побежал через бульвар к магазину. За ним — Левка и несколько гвардейцев. Но там уже догадались, что надо утекать, тени около окон исчезли, и только несколько человек, тяжело топая, вдалеке убегали с узлами.

Гвардейцы вытащили все же из магазина одного зазевавшегося батькина хлопца с большими усами. Он плаксиво затянул, что пришел сюда только подивиться, як проклятые буржуи пили громадяньску кровь… Махно весь трясся, глядя на него. И, когда со стороны гостиницы подбежали еще любопытствующие, — выкинул руку в лицо ему:

 — Это известный агент контрреволюции… Не будешь ты больше творить черное дело!.. Рубай его и только…

Усатый хлопец завопил: «Не надо!.." Левка вытянул шашку, крякнул и наотмашь, с выдохом, ударил его по шее…

 — Тридцать седьмой! — хвастливо сказал, отступая.

Махно стал бешено бить ногой дергающееся тело в растекающейся по тротуару кровавой луже.

— Так будет поступлено со всяким… Вакханалия грабежей кончена, кончена… — И он круто повернулся к шарахнувшейся от него публике. — Можете идти спокойно по домам…

Здесь вновь правда перемешана с полуправдой. Да, действительно батькина армия начала грабить мирных жителей и магазины. В советское время про это не говорили, теперь же выясняется, рабочие настолько были возмущены грабежами, что далее ударили махновцам в тыл.

Ну, а что касается Махно и Задова… Первого Толстой изобразил неврастеником, второго откровенным садистом. Увы, подобное действительно было нужно. Махно и Задов враги, они не могли быть наделены положительными чертами. Обвинять Толстого не нужно, он, подобно слесарю, водителю и учителю — просто выполнял свою работу.

Про Махно я уже писал — Гуляйпольский краеведческий музей.

Теперь, по прошествии времени, хочется реабилитировать Льва Николаевича Задова.

(Фото из интернета)

Когда Рощин едет вместе с Задовым в купе в Екатеринослав, Толстовский герой о себе рассказывает вот что:

— Непонятно, — говорил он, нарезая толстыми жербейками сало, — непонятно, как ты раньше обо мне не слыхал. Одесса же меня на руках носила: деньги, женщины… Надо было иметь мою богатырскую силу. Эх, молодость! Во всех же газетах писали: Задов — поэт-юморист. Да ну, неужто не помнишь? Интересная у меня биография. С золотой медалью кончил реальное. А папашка — простой биндюжник с Пересыпи. И сразу я — на вершину славы. Понятно: красив как бог, — этого живота не было, — смел, нахален, роскошный голос — высокий баритон. Каскады остроумных куплетов. Так это же я ввел в моду коротенькую поддевочку и лакированные сапожки: русский витязь!.. Вся Одесса была обклеена афишами… Эх, разве Задову чего-нибудь жалко, — все променял шутя! Анархия — вот жизнь! Мчусь в кровавом вихре. Да ты, котик, не молчи, поласковей с Левой, — или все еще сердишься? Ты меня полюби. Многие бледнеют, когда я говорю с ними… Но кому я друг, — тот мне предан до смерти… Шибко любят меня, шибко…

У реального Льва Задова настоящая фамилия ЗОдов. Лев Николаевич Задов родился 11 апреля 1893 года в небольшой еврейской колонии Веселая неподалеку от поселка Юзовка Бахмутского уезда Екатеринославской губернии. Окончив школу, работал на мельнице, в последующем сблизился с анархистами.

За грабежи и разбой в 1913 году получил 8 лет каторги. В тюрьме Задов берёт фамилию Зиньковский. После февральской революции его, как политзаключённого, выпускают на свободу. Вернувшись домой, Задов-Зиньковский попадает в водоворот революции. Примкнув у большевикам, вступает в Красную армию. Воюет с белыми под Царицыном, где становится начальником бригады.

Когда Украину покидают немцы, Задов из Красной армии дезертирует и возвращается в родную Юзовку. Здесь он вновь примыкает к анархистам. В ноябре—декабре 1918 года (когда Рощин приезжал в Гуляйполе и когда махновцы штурмовали Екатеринослав) никаких должностей Задов не занимал. Более того, на тот момент с Махно лично он даже не был знаком.

В 1919 г. Задов помощник командира полка. В течении двух недель (май—июнь) помощник начальника Мариупольской контрразведки армии. С сентября по декабрь 1919 г. начальник разведки штаба 1-го Донецкого корпуса (корпуса, только корпуса!!!)

Во время боевых действий против Врангеля — комендант Крымской группы, член штаба и адъютант Махно. С января по август 1921 г. — начальник личной охраны Махно. Начальником контрразведки Повстанческой армии являлся Лев Голик (в ноябре 1920 г. погиб в бою с красными, после выхода махновцев из Крыма)!!!

По некоторым данным, Задова подозревали, что он завербован ЧК, но батька ему верил. В январе 1920 года Задов доказал Нестору Ивановичу свою честность и преданность, спрятав Махно после разгрома в Екатеринославе от большевиков.

В 1921 году последние махновцы вместе с батькой перешли румынскую границу и Задов был среди них. В Румынии его завербовали и через три года с диверсионным заданием забросили на советскую сторону.

В 1922 г. все повстанцы, не совершавшие тяжких преступлений, советской властью оказались амнистированы. Задов об этом знал и потому предпочёл сдаться советским властям. Существует версия, что он открыл харьковским чекистам махновские схроны с оружием. Так это или нет, доподлинно неизвестно. В любом случае, чекисты решили Задова использовать. Он стал сперва сотрудничать, а после работать в ОГПУ.

С конца 1936 г. — уполномоченный 3-го отдела (контрразведка) Одесского УНКВД. Участвовал в операциях против эмигрантов (махновцев и Российского общевоинского союза, лично захватил перешедших румыно-советскую границу белоэмигрантов-террористов Дмитриева и Богдановича) и румынской разведки. Дважды награжден боевым оружием.

Арестован 26 августа 1937 г. Расстрелян по приговору выездной сессии ВКВС СССР 25 сентября 1938 г. Реабилитирован в 1990 г. Брат, Зотов (Задов) Даниил Николаевич, расстрелян вместе со старшим братом в 1938 году.

Его сын Вадим Львович Зиньковский (12.09.1926 — 27.01.2013) — частник ВОВ, кадровый офицер, приложил много сил на восстановление доброго имени своего отца, участника махновского движения — Льва Николаевича Зиньковского (Задова). Увы, художественный образ, созданный классиком, на порядок сильней.

«Я Лёва Задов, со мной шютить не надо!», «Засыписся, котик!», «Я бью два раза — раз по голове, другой по крышке гроба», «Выдь у тамбур».

* * *

Когда я общался с экскурсоводом в музее Гуляйполя, я рассказал, что в настоящем в России про Махно как бы забыли, тогда как Толстого мочат. Она мне ответила, что он хотел другим, то получил сам.

Из Гуляйполя родом красный командир Полонский. Толстой в романе его не упомянул. В последующем Гуляйполе прочно ассоциировалось с Махно. Во время ВОВ никто из батькиных земляков высоких правительственных наград не получил, хотя многие доблестно воевали на фронтах.

К сожалению, из списка представленных на высокое звание, гуляйпольцев неизменно вычёркивали.

В заключении хочется в очередной раз повторить. Человек обладает сложным мировосприятием, частью которого является художественное воображение. Воображаемый мир часто определяет поведение человека, и именно на этот хрупкий и воображаемый мир легче всего воздействовать. Художественный образ ложится в память куда сильней, нежели сухие факты и цифры. Толстовские Махно и Задов тому пример.

Очень часто человек, сам того не понимая, выстраивает картину прошлого на основе художественных образов, которые ему периодически подбрасывают.

Ты начинаешь спорить, призывая к логике, а он тебе апеллирует — я видел фотографии трупов, я читал про жестокость палачей, вы попросту циник и безжалостный нигилист, у вас нет сердца…

Доказать что-либо в этом случае не получится. Сменится картинка, человек поменяет своё мнение.